Она была в тон мне.
Мне было 18 и я был супер убитым романтиком.
бегал за ней.
Такая же худая, что мне казалось, мы сливались с серыми стенами Питера.
Ее руки и безумные голубые глаза. рыжая.
и улыбка. когда она улыбалась - была ярче солнца.
Когда мне было 19, я уже называл ее "совей женой".
20 ссоры, но сильнейшая любовь.
21 ее слезы и куча разбитой посуды.
22 куча бумаг и ночи на маленьком диване.
.
.
.
.
.
.
.
.
26 я не снимаю обручальное кольцо, только поменял его на "разведен"
моя последняя.